Единой законодательной базы на этот счет в Европе нет, поэтому каждая страна решает вопрос по-своему. Мнения в Эстонии разделились: власти считают, что у прессы будет больше прав, но сами журналисты полагают, что речь идет об ограничении свободы слова.
До сих пор защита источников на законодательном уровне в Эстонии была оговорена лишь в отношении телерадиовещания. Печатные СМИ и интернет-издания руководствовались пунктом под номером 3.4. из Кодекса журналистской этики, который гласит: "Защита конфиденциальных источников информации — моральный долг прессы". Чисто теоретически журналиста могли заставить выдать свой источник постановлением суда. Но на практике ни одного прецедента за почти 19 лет независимости в Эстонии не было. Хотя случались истории, когда правоохранительные органы пытались оказывать давление на журналистов.
"Котлета-гейт": случай из прошлого
Одним из самых нашумевших примеров последних лет стала так называемая "история о котлете". 14 января 2004 года журналист газеты Eesti Päevaleht опубликовал интервью с официантом столичного ресторана. В статье анонимный работник общепита приподнимал завесу тайны над тем, что происходит за закрытыми дверями ресторанной кухни, как работники заведения на самом деле относятся к клиентам и на что способны, дабы насолить непонравившемуся посетителю. Среди прочего там было такое сенсационное откровение: если клиент пришелся официанту не по душе, то ему могут запросто плюнуть в блюдо. В буквальном смысле слова. По признанию этого официанта, он и сам так недавно сделал с котлетой одного из посетителей ресторана.
Тривиальная, по сути, статья наделала много шума. Вмешался даже мэр Таллинна Эдгар Сависаар, заявив, что был шокирован прочитанным, и потребовав, чтобы правоохранительные органы немедленно вывели подлеца на чистую воду. Еще бы — такие откровения, да еще растиражированные зарубежными изданиями, могли серьезно подорвать имидж Таллинна как гостеприимного города, потенциальным туристам такое вряд ли понравится.
В результате журналиста вызвали на допрос, где в течение трех часов его мучили вопросами два следователя. Газетчик свой источник не выдал. Главный редактор Eesti Päevaleht, узнав о происшедшем, заявил, что полностью поддерживает своего работника, и дальнейшие встречи с полицией будут проходить исключительно в присутствии юриста издания. Впрочем, после этого скандал утих. Имени анонимного официанта общественность так и не узнала.
"Марков-гейт" как повод?
В ноябре 2009 года Министерство юстиции Эстонии распространило пресс-релиз, суть которого сводилась к замечательной мысли: "Права журналистов на защиту источников расширятся". Однако уже при ближайшем рассмотрении, когда текст законопроекта прочитали сами журналисты, выяснилось, что Минюст лукавит. В частности в новом документе есть пункт, говорящий о том, что журналист не имеет права отказаться от дачи показаний и обязан раскрыть свой источник информации, если правоохранительные органы не могут добыть доказательства другим путем, а речь идет о тяжком преступлении, за которое полагается от 8 лет лишения свободы и выше. Заметьте: говорится тут не о решении суда, а о предварительном следствии! То есть в случае с той же котлетой журналист действительно мог бы спокойно молчать на допросе, но если бы дело касалось, например, убийства, то за неразглашение имени своего источника мог бы и сам отправиться на нары.
Впрочем, как полагают скептики, вовсе не забота о раскрываемости убийств и изнасилований двигала чиновниками Минюста. Дело в том, что в последнее время в Эстонии участились случаи утечки информации государственной важности из самых различных учреждений. В прессу попадали протоколы допроса подозреваемых в Полиции безопасности, конфиденциальные данные из прокуратуры и так далее. При этом, напомню, в свете недавнего шпионского скандала с Херманном Симмом (следствие доказало, что этот высокопоставленный чиновник Министерства обороны долгие годы работал на российскую разведку) парламент на скорую руку серьезно ужесточил наказания за государственную измену. А под изменой можно подразумевать и разглашение информации под грифом "Секретно".
Одним из последних примеров стало дело об отмене запрета на въезд в Эстонию для российских политиков — депутата Госдумы Сергея Маркова и бывшего "нашиста", главы Федерального агентства по делам молодежи Василия Якеменко. Оба стали персонами нон-грата после переноса Бронзового солдата. Марков заявил, что его помощник чуть ли не единолично с его (Маркова) полного одобрения устроил кибер-атаки на сайты правительственных учреждений Эстонии. А Якеменко впал в немилость за те скандальные акции, которые движение "Наши" под его руководством устраивало у эстонского посольства в Москве. Все бы ничего, но в 2008 году Эстония присоединилась к Шенгенскому правовому пространству, а черные списки Эстонии автоматически стали черными списками всего Шенгена. Тогда-то Марков и Якеменко и осознали невыгодность своего положения — им заказан путь в три десятка стран.
И тут вдруг неожиданно выясняется, что своим тайным указом задним числом министр юстиции Эстонии Рейн Ланг запрет на въезд двух политиков отменил. Причем сделал это под шумок, в тот момент, когда один министр внутренних дел (подобные вопросы находятся в компетенции МВД) свой пост покинул, нового еще не успели назначить, а сам Ланг эти несколько дней по совместительству исполнял обязанности главы МВД. История эта ударили и по его имиджу, и по имиджу правящей Партии реформ. Вот и пошли пересуды, что эдак Ланг решил защитить себя от возможных утечек в будущем. Ведь "слил" информацию прессе явно кто-то из своих, ибо знали об этом немногие — десяток-другой работников Минюста и МВД и несколько политиков. Хотя официальное заявление министра гласило, понятное дело, что история с Марковым и Якеменко и новый закон о защите источников никак не связаны.
Споры не утихают
В журналистских кругах сегодня надеются, что первоначальный проект закона будет смягчен либо в корне изменен. Полемика на этот счет не утихает. На организованный в феврале семинар Союза газет Эстонии был приглашен видный европейский специалист по вопросам журналистской этики, профессор бельгийского Университета Гента Дирк Воорхооф, который весьма критично отозвался о планах эстонских властей.
В частности Воорхооф отмечает, что вместо одного простого и ясного закона Эстония хочет регулировать вопросы защиты источников с помощью четырех (!) разных законодательных актов, где так или иначе прописаны подобные положения. К тому же, по мнению профессора, совершенно не нужно говорить в законе о каких-то исключениях (преступления, за которые полагается не меньше 8 лет тюрьмы, а также еще ряд статей Пенитенциарного кодекса), правила нужно установить единые, но помнить при этом, что защита источника информации является одним из базовых журналистских принципов. А главное, отмечает бельгийский специалист, право решения о раскрытии источника должно быть делегировано исключительно суду. По всем этим пунктам эстонский законопроект пока еще очень сырой. "А лучше не иметь никакого закона, чем плохой закон", — считает Дирк Воорхооф.
Правда, стоит отметить, что бельгийский профессор больше говорил о тех случаях, когда журналистике мешают играть роль "цепного пса демократии", а в Эстонии, как полагает председатель Совета по журналистской этике и преподаватель Тартуского университета Эпп Лаук, зачастую используют анонимные источники для публикации всего лишь мнений. "Анализ газетных текстов показывает, что преимущественно анонимы выражают свои мнения. В таком случае журналист не защищает, а покрывает свой источник, и это обман читателя", — написала Эпп Лаук в статье в газете Sirp еще два года назад.
P.S. Хрестоматийным примером громкого дела, начавшегося благодаря анонимному источнику, считается Уотергейтский скандал (1972 год). Имя источника, которого в прессе называли "Глубокой глоткой", было раскрыто лишь спустя 33 года, в 2005-м…
